Андрей Тарковский снял на «Мосфильме» всего пять картин. Дебют —
«Иваново детство», фильм, ставший обладателем «Золотого льва» в Венеции;
«Андрей Рублев»,
«Солярис»,
«Зеркало»,
«Сталкер». В вынужденной эмиграции — еще три:
«Ностальгию»,
«Жертвоприношение» и полнометражную документальную ленту с Тонино Гуэррой
«Время путешествий». Если приплюсовать сюда дипломную работу
«Каток и скрипка», получится творческий путь длиной в 24 года и 8 Ѕ фильмов. По ним, как по романам Толстого и Достоевского, теперь изучают загадку русской души.
Фильм «Сталкер» вышел в прокат в 1980 году. Было сделано всего 196 копий. На всю Москву выделили три. И за первые же месяцы только в Москве картину посмотрели два миллиона зрителей. Время все расставляет на свои места, потому сегодня можно утверждать, что фильмы Андрея Тарковского — коммерчески успешные. Только срок их окупаемости — не первая неделя проката, а вся жизнь.
Время разъяснило, что Андрей Тарковский был не просто кинорежиссером, но и философом: «Любой художник в любом жанре стремится выразить как можно глубже внутренний мир человека... Я вдруг совершенно неожиданно для себя обнаружил, что все эти годы занимался одним и тем же и, по существу, меня интересуют всегда одни и те же проблемы. Я делал разные фильмы, все они возникли по одной причине — они призваны рассказать о внутренней двойственности человека. О его противоречивом положении между духом и материей, между духовными идеалами и необходимостью существовать в материальном мире...».
Мастер ставил перед собой высокие планки, а государственная машина — барьеры, и потому множество замыслов осталось нереализованными. Но в мире вообще мало примеров, когда судьба таланта складывалась бы счастливо.
Только бездари оправдываются, что в музыке всего семь нот, забывая, что есть еще бемоли, диезы, бекары и главное — умение слышать тишину и звуки окружающего мира. Во втором своем фильме — «Андрей Рублев» Андрей Арсеньевич работал с экранным пространством, используя все на тот момент существующие технические и художественные возможности кино. После первого просмотра рабочих материалов молодой режиссер записал: «Мерцающий передо мной результат доказывал, что мое представление о том, что средствами киноискусства можно получить отпечаток человеческой души, единственного в своем роде человеческого опыта, ни в коем случае не есть плод праздной игры ума, а бесспорная реальность». Мистическая связь между творцом и его произведением была установлена.
Фильмы Тарковского из образов и звуков складывали духовный сюжет жизни художника. Нам он завещал не менее трудную работу — вслушиваться, всматриваться в его подсказки и проходить самим собственный путь постижения истины.
Вице-президент Фонда им. Тарковского Марианна Чугунова: «Когда у Тарковского было хорошее настроение, он повторял: «Кто возьмет билетов пачку, тот получит водокачку» Среди тех, кому посчастливилось наблюдать Андрея Арсеньевича на съемочной площадке и в жизни, — киновед Марианна Чугунова. Легендарная московская личность, без которой кинопейзаж Москвы был бы неполным. Она познакомилась с Мастером, когда ей было всего 15 лет, — в 1964 году. В 1966-м, уже работая на «Мосфильме», стала добровольным помощником съемочной группы «Рублева». А потом были «Солярис», «Зеркало», «Сталкер», «Ностальгия»...
- вопрос: Почему именно Тарковский?
- ответ: Не знаю. Передо мной так вопрос никогда не стоял. И сейчас не стоит. Может быть, потрясение от «Иванова детства», подкрепленное личным знакомством, подаренная мне возможность хоть чем-то когда-то помочь ему, сделать пусть самую незначительную, но нужную малость в те годы определили мое отношение к Андрею Арсеньевичу. Сейчас остается только жалеть о том, что я для Тарковского не сделала или сделала не так...
- в: Но ведь гении не всегда бывают справедливы к своему окружению.
- о: Больше всего попадает тем, кто ближе. Мне попадало все время и за всех. Если справедливо, ругала себя последними словами, если несправедливо — обижалась и долго страдала. Особенно тяжело было в начале съемок, пока еще не просмотрен первый материал и у Тарковского нет уверенности, что он на правильном пути. Зато когда начинались монтаж и озвучание, Андрей Арсеньевич менялся — он любил этот период производства. Любил сидеть за монтажным столом и, как часто говорил, вытягивал роли на озвучании: во время съемок слишком многое отвлекало его. Иногда пиротехнический дым, а подымить он любил, занимал его внимание значительно больше, чем актер, играющий свой кульминационный эпизод.
- в: О требовательности Тарковского на «Мосфильме» ходили легенды.
- о: Требовательность Тарковского для меня была нормой. Остальные режиссеры, с которыми мне приходилось работать, были не столь требовательны или нетребовательны вообще, что меня всегда удивляло. Помню, на съемки одного фильма, где больную учительницу должны были проведать два ученика, я привела двадцать детей. Но режиссер так и не понял, что детей для одного кадра тоже надо отбирать. В итоге снимали эпизод, будто проведать героиню пришел весь класс... У Тарковского же в кадре не было ничего случайного, непредусмотренного, лишнего. На натуре красились стволы деревьев и листики кустарника, обрабатывался каждый сантиметр земли, если эта земля была в кадре. Все это знали и были готовы выполнить любые требования. Конечно, порой кто-то что-то забывал. Тогда попадало в зависимости от настроения Андрея Арсеньевича — или всем, или только виновнику.
- в: Позволял ли Андрей Арсеньевич с собой спорить?
- о: Что-то из актерских предложений Тарковский принимал, чаще отвергал, иногда обманывал, но делал только то, что считал полезным для фильма. Некий второй режиссер пытался навязать ему свои представления о взаимоотношениях режиссера-постановщика и второго режиссера, именуемого на студии «начальником штаба», но быстро расстался со съемочной группой. Другое дело операторы. Тут споры, бывало, доходили до серьезного накала. А чаще всего спорили пиротехники. Но заменить одного спорящего пиротехника можно только другим спорящим пиротехником — оставалось настаивать...
- в: Что могло Тарковского обрадовать или рассмешить?
- о: Он говорил, что у него специфическое чувство юмора. Его мог рассмешить какой-нибудь анекдот, особенно анекдоты, которые рассказывал Александр Кайдановский. Когда у Тарковского было хорошее настроение, он, подражая Мордюковой из «Бриллиантовой руки», повторял: «Кто возьмет билетов пачку, тот получит водокачку». Это значило, что все в порядке.
- в: Вы составили программу мини-фестиваля, который посвящен юбилею Тарковского и пройдет в кинотеатре «Иллюзион». По какому принципу отбирались картины?
- о: В советские времена, когда мировые киноновинки могли смотреть только чиновники Госкино и обитатели дач Политбюро, существовала практика просмотров по особым разрешениям. Перед запуском любого фильма со всех киностудий СССР писались в Госкино письма с просьбой о «предоставлении возможности познакомиться с тенденциями современного киноискусства» и прикладывался внушительный список мечты. Избранные счастливчики могли провести в Госфильмофонде несколько часов или даже дней. Только в списке Тарковского всегда были одни и те же картины — «Дневник сельского священника» и «Мушетт» Брессона, «Семь самураев» или что-то еще из Куросавы, «Угэцу моногатари» Мидзогути, Бергман, Бунюэль... Но ему было мало студийных просмотров. Тарковский практически ни разу, если, конечно, был в Москве, не пропустил показы фильмов своих любимых режиссеров в кинотеатре «Иллюзион». В старом зале «Иллюзиона» слева от входа была пристроена будочка переводчика. Между входной дверью и будочкой стояло три стула. Вот на этих стульях пристраивался Тарковский и смотрел те фильмы, которые мы предлагаем вниманию московской публики. Особое место в этой программе занимает незаслуженно забытая «Табачная дорога» Джона Форда. Тарковский говорил: «Есть кино, а есть американское кино». Исключение из американского кино для него составляли «Гражданин Кейн» и «Табачная дорога».
